Несторианство: забытая страница истории христианства Евразии. О несторианстве и халкидонитах Несторианство и основные его заблуждения

Это фрагмент гораздо более крупной главы, пока еще черновика рукописи к книге о "православных" мифах об ААЦ. Всего сейчас не представляю.. Все, о чем тут написано, я уже многократно у себя в ЖЖ обсуждал. Просто возник новый повод высказаться о Несторианстве, так счел, что проще выставить готовый материал, чем писать специально...
___________________

Начало «православного» мифа. Ложь о несторианстве.

Как свидетельствует выше изложенная «православная» история возникновения и распространения монофизитства, христологические споры начались с проповеди Нестория, якобы учившего о двух личностях во Христе, что богословским языком излагалось как «две ипостаси и два лица». И именно с этого начинается «православный» богословский подлог и искажение истории Церкви. На самом деле, Несторий, как последователь знаменитой Антиохийской богословской школы, ничему подобному не учил. Никаких «двух лиц» и никаких «двух личностей» в учении Нестория не было. Смысл антиохийского богословия сводился только к защите евангельской веры в то, что Христос был не только Богом, но и человеком. Это учение действительно отстаивало исповедание двух ипостасей, поскольку, согласно антиохийскому пониманию, подлинное человечество и подлинное божество возможны только в ипостасях человека и Бога. Если Христос совершенный человек, то Он должен иметь человеческую ипостась - то самое в чем реально проявляется человеческая природа и без чего природы просто не может быть. Для Нестория и его учителей, если во Христе не было человеческой ипостаси, то человеком Он быть не мог. Исповедание несторианами двух ипостасей не вело к исповеданию двух личностей, потому что то, что можно было бы условно назвать «личностным центром» Христа виделось антиохийцами не в ипостасях, а в лице, которое исповедовалось одно! Две ипостаси - Бога и человека, соединялись в одном лице Богочеловека Иисуса Христа, с Его одним личностным самосознанием, с Его одной личностной волей.

Конфликт же возникал из-за того, что антиохийцы не могли признать возможным соединения Божества и человечества в одну ипостась, на чем настаивали представители не менее знаменитой Александрийской богословской школы во главе со святым Кириллом. В то время как Несторий не допускал возможности рождения Бога от Девы, но настаивал, что от земной Матери мог родиться только человек, Кирилл настаивал, что рожденный от Девы есть сам Бог Слово воплощенный (Иоан.1:1,14). Только в таком случае Кирилл мог признать, что совершилось истинное, а не мнимое Боговоплощение, и что нет во Христе раздвоенности. То есть, разница двух доктрин была не в том, что одна учила об одной личности, а другая о двух. Разница была в том, что антиохийское богословие видело единого Христа, Который и Бог и человек в одном лице, как соединение Бога и человека, а александрийское богословие видело Того же единого Христа, который и Бог и человек, как Бога ставшего человеком. И естественно, что обе партии воспринимали учение оппонентов как поврежденное и еретическое. Кирилл подозревал несториан в разделении Христа на двух Сынов, а несториане подозревали Кирилла в отвержении подлинного человечества во Христе.

Богословская терминология.

Невозможность признания двух ипостасей во Христе, для Кирилла помимо всего прочего, обосновывалось установившейся в Церкви усилиями отцов каппадокийцев богословской терминологией. Как тогда, так и сегодня, в богословских концепциях использовались четыре термина - сущность, ипостась, лицо и природа. В тринитарном богословии (учение о Троице), откуда позже терминология была перенесена в христологию (учение о Христе), сущность и ипостась были основными терминами:

Сущность (грч. Усия, арм. Эутюн) - это то, что имеет бытие, то, что есть, имеющее реальное существование, субстанция, существо.

Ипостась (грч. Ипостасис, арм. Андз) - конкретный представитель своего вида. В приложении к человеку, это можно обозначить как субъект, особа, и даже личность.

Во времена тринитарных споров, эти термины еще не имели такого различия и обозначали одно и то же, то есть были синонимами. И когда в Церкви утверждался догмат о Пресвятой Троице и божественности Христа, это порождало множество богословских противоречий и даже ереси. Отцы Первого Вселенского собора в Никее составили догмат о единосущии Отца и Сына, смыл которого сводился к тому, что Отец и Сын не два разных существа, а одно существо Бога, чем защищалась монотеистическая вера в сочетании с верой во Христа как Бога. Но синонимичность терминов сущность и ипостась приводило к тому, что приходилось понимать смыл догмата в контексте, вне которого он мог быть истолкован еретически. Единосущие Бога могли понимать и как указание на то, что Бог одна ипостась (личность), что было ересью, или наоборот, исповедание трех ипостасей Отца, Сына и Святого Духа могло пониматься как исповедание трех Божественных существ. Это терминологическое недоразумение было устранено после Никейского собора великими отцами каппадокийцами, прежде всего, святыми Василием Великим и Григорием Богословом. Они развели оба термина, ограничив смысл сущности как общего, как субстанции или существа вообще, без персонализации, а смысл ипостаси как частного и конкретного. С тех пор вера в Троицу получала свое окончательное богословское оформление, где Бог понимался как одна сущность (существо) и три ипостаси (личности). В приложении к человеку получалось, что сущность - это сам человек, но не кто-то конкретно, а вообще, как представитель биологического вида, а ипостасью является каждый конкретный человек, как то - человек Василий Иванов, человек Григорий Петров и так далее.

В христологии термин сущность уже применяться не мог, потому что во Христе не могли соединиться сущность Божества и сущность человека. По выше описанной каппадокийской терминологии сущность, в контексте человечества, указывала на человека вообще, без личностной конкретизации, а в контексте Божества на всю Троицу. Ни то ни другое не подходило для описания Христа, поскольку Он был конкретной личностью, и как Бог Сын, и как человек Иисус. То есть тут мог применяться только термин ипостась. Но даже не признание Христа конкретной Богочеловечесткой личностью было главным препятствием к использованию термина сущность в христологии. Дело в том, что Божественная сущность, которая по Никейской вере исповедуется в Отце, признается трансцендентной, то есть непостижимой, недоступной тварному миру и не имеющей с ним контакта. Об этом говорит апостол: «(Бог) единый имеющий бессмертие, Который обитает в неприступном свете, Которого никто из человеков не видел и видеть не может» (1Тим.6:16). В том и был смысл Никейского догмата, что трансцендентный Бог Отец рождал из Своей сущности имманентное Слово, Которым творил миры и общался с человеком. Воплотиться мог именно Сын Божий, и только потому, что Он имманентная ипостась Божества, явленная в тварном мире: «Бога не видел никто никогда; Единородный Сын, сущий в недре Отчем, Он явил» (Иоан.1:18).

Термин сущность стал применяться в христологии только в халкидонизме, под влиянием учения папы Римского Льва, что привело к отождествлению понятий сущность и природа. Такое отождествление было мотивированно еще и тем, что в трудах некоторых дохалкидонских отцов эти два термина, не будучи синонимами, использовались как взаимно заменяемые в определенном контексте слова. В свою очередь, отождествление сущности и природы привело к тому, что халкидониты стали отождествлять единосущие и единоприродие, таким образом, сделав Христа единосущным людям. Однако, исповедание единосущия Христа людям искажало изначальный смысл единосущия Троицы. Единосущие ставши единоприродием уже не могло указывать на единство существа Бога, но делало три ипостаси Божества отдельными Богами имеющими одну божественную природу, как это было в политеизме. По логике халкидонизма, Зевс, Гефест и Гермес единосущны друг другу, поскольку имеют одну божественную природу. А это означает только то, что борьба отцов никейцев за исповедание единосущия обессмыслена и память о них предана. Хотя, конечно же, сами халкидониты такого понимания не имеют и от Никейской веры формально не отрекаются, но при этом, в отождествлении сущности и природы проблемы не видят. Если древние отцы Церкви подразумевали под богословием описание Божественного человеческими категориями, то в халкидонизме этот принцип был нарушен, и все их противоречия снимаются тем, что одни и те же понятия обозначают совершенно разное по отношению к Богу и по отношению к людям. Но от этих всех, возникших уже после Халкидонского собора проблем, были равно далеки и Кирилл и Несторий, которые в основу своих различающихся христологических построений взяли один и тот же термин ипостась.

Помимо двух основных терминов сущность и ипостась, в тринитарном богословии использовался и термин Лицо (греч. Просопон, арм. Демк). Буквальный перевод (грч., лат., арм.) - маска, или лицо, как передняя часть головы. В богословском же смысле, лицо - это тот образ, которым ипостась (личность) являла себя во вне и отличалась от подобных же ипостасей. Термин лицо (маска) был использован еще древним еретиком Савеллием, который, не принимал христианскую веру в триипостасного Бога и, естественно, не различая сущности и ипостаси, учил, что Бог один по сущности-ипостаси (особы), но являл Себя людям в разное время под тремя лицами (масками). Эта ересь была Церковью отвергнута, но термин лицо, при всем своем прикладном значении, принят в вероисповедальную формулу тринитарного догмата - Пресвятая Троица, есть одна сущность, три ипостаси и три лица. Исходя из такого понимания терминологии, святой Кирилл Александрийский не мог согласиться с богословской конструкцией Нестория, где «личностный центр» Богочеловека Христа смещался с ипостаси, то есть с Самого Божественного Субъекта на Его лицо, то есть маску. В этом смысле, корявость несторианского богословия была очевидной, но иного варианта для утверждения подлинного человечества Христова, как исповедание двух ипостасей в одном лице, антиохийское богословие не видело. При том, что термины ипостась и лицо были взаимозаменяемы в соответствующем контексте, все же в дохалкидонском богословии они означали разные понятия. И Кириллу Александрийскому, понимающему под личностью ипостась, несторианское учение, говорившее о двух ипостасях во Христе, представлялось чудовищной ересью, разделяющей Христа надвое. Именно против этой несторианской раздвоенной природы Христовой он провозгласил свою знаменитую христологическую формулу, на все века ставшую знаменем Александрийской богословской школы: «Едина природа Бога Слово воплощенного». Для победивших в этой доктринальной войне александрийцев, эта формула была оружием победы, но и она же, впоследствии, дала повод халкидонитам объявить последователей святого Кирилла в отвержении человечества во Христе и созданию мифа о монофизитстве.

Значение «православного» мифа о двух лицах в несторианстве.

И тут можно задать вопрос - а с какой-такой целью халкидониты неправильно объясняют несторианскую веру, приписывая ей исповедание двух лиц во Христе? Может быть, они просто не знают, что в несторианстве при двух ипостасях исповедуется одно лицо? Наверное, можно согласиться, что простые люди, не только никогда не слышавшие от несториан их вероисповедания, но и не видевшие тех несториан в глаза, могут этого не знать. Но за что же едят свой хлеб профессиональные историки Церкви, различные «доктора богословия» и специалисты по Восточным Церквям? Они этого не знают, и, как и в случае с «армянским монофизитством» просто пересказывают враки своих средневековых «святых отцов»? Или все же знают, но сознательно лгут, скрывают правду? Знают, или не знают, это уже их дело и признак профессиональной компетентности. В любом случае, факт исповедания несторианами одного лица Богочеловека опасен и крайне неприятен для халкидонитского богословия, претендующего на статус Православного учения, преемствующего богословию святого Кирилла Александрийского и согласного с антинесторианским Третим Вселенским собором.

Причина дезинформации относительно веры несториан со стороны «православных» апологетов, вытекает из их собственного богословия и состоит в том, что претерпевшая трансформацию в халкидонизме богословская терминология отождествляет слова ипостась и лицо, делая их синонимами. То есть, халкидониты просто не могут сказать, что несториане исповедуя две ипостаси во Христе, исповедуют одно лицо. Для них это противоречие. Они, глядя на несторианство сквозь призму своей терминологии, говоря о двух ипостасях, вынуждены говорить и о двух лицах, поскольку для них это одно и то же. Но это только причина, лежащая на поверхности. Глубинный же смысл дезинформации о «двух лицах» в том, что «православные» богословы пытаются этим скрыть факт подобия халкидонской веры вере несторианской. Ведь апологеты халкидонизма желают представить свою христологию как «царский путь», как некую «золотую середину», между крайностями несторианства и монофизитства. В то время как монофизитство ими представляется в виде неправильной веры в одну природу и правильной веры в одно лицо, а несторианство, наоборот, в виде правильной веры в две природы и неправильной веры в два лица, халкидонизм подается как абсолютно правильная вера в две природы и одно лицо. И если вдруг окажется, что и несторианство как и халкидонизм учит двум природам и одному лицу, вся эта стройная картинка «православной» апологии рухнет как карточный домик. Тогда самим верующим РПЦ станет очевидным тот факт, что их родной халкидонизм, на самом деле, не есть «царский путь» и «православная середина» между двумя еретическими крайностями, а скорее является разновидностью проклятого на Третьем Вселенском соборе несторианства, в чем сторонников Халкидонского собора вот уже полтора тысячелетия упрекают их оппоненты!

Но кто-то может сказать: «Постойте, разве в греческом православии не исповедуется одна ипостась и одно лицо при двух природах?». И действительно, любой человек читавший «Православный катехизис» подтвердит, что халкидонитская христологическая формула, в отличие от несторианской, выглядит как «две природы, одна ипостась и одно лицо». Но в том то и дело, что это только ВЫГЛЯДИТ так, а на самом деле это совсем не так. Все дело в том, что данная формула является хитро завуалированным подлогом, и отражает не объективную реальность, но эксплуатирует рудиментарные представления халкидонитов об отличии ипостаси и лица. Вот только реального отличия между ипостасью и лицом в халкидонизме нет, а это значит, что там формула «одна ипостась и одно лицо» - не более чем тавтология. Если же отказаться от рудиментарного дублирования одного и того же понятия, то пункт «ипостаси» из халкидонитской формулы просто выпадает, а «лицо» становится «личностным центром самосознания», как в несторианстве. А это значит, что правильно халкидонитская формула должна была бы быть записана так же, как и формула несторианская - «две природы и одно лицо».

Но и на этом проблемы халкидонитской христологии не заканчиваются. Внимательный исследователь может заметить, что в дохалкидонской православной христологии центральным элементом исповедания является термин ипостась, то есть и конкретная субстанция субъекта, и его «личностный центр самосознания». Здесь вопросу природы оставляется некое, второстепенное, можно сказать, прикладное значение. В халкидонизме же, напротив, с фактическим исчезновением понятия ипостась, термин природа ставится во главу угла, становясь решающим элементом вероисповедания. И это не просто вопрос приоритетного выбора терминов. Это глобальная трансформация всего богословия. На самом деле, категория ипостаси не исчезает из халкидонской христологической конструкции, а просто «меняет одежду». В халкидонизме, ипостась, в ее дохалкидонском понимании (как «личностный центр самосознания» и конкретная субстанция), передав свое имя вместе с «личностным центром» лицу, сама, уже только в смысле обезличенной субстанции, берет на себя имя «природа». Открывается невероятно интересная метаморфоза! То, что в несторианстве понималось как ипостась, в халкидонизме начинает пониматься как природа, а потому, несторианские «две ипостаси» оказываются полным аналогом халкидонитских «двух природ». А в сочетании с тем, что «личностный центр» Христа и там и тут признается в едином лице, то несторианство и халкидонизм оказываются практически идентичными учениями. Этот факт объясняет, почему учение Халкидонского собора встретило такое ожесточенное неприятие на всем Востоке, в итоге было объявлено «восстановлением несторианской ереси» и отвергнуто.

Наряду с православием, католицизмом и протестантизмом к основным направлениям христианства относят также несторианство и монофизитство. Их называют «нехалкидонскими» , или «древними восточными церквями» .

Несторианство возникло в начале V в. Его основателем является антиохийский монах Несторий (?–451), занимавший в 428–431 гг. кафедру константинопольского патриарха. Согласно доктрине Нестория, Христос не был Сыном Божьим. Он был рожден от земной женщины как человек, лишь затем получил от Бога Отца свой божественный дар, и в нем соединились изначальная человеческая и божественная природы. Деву Марию Несторий называл не «Богородицей», а «Христородицей», что и послужило поводом к осуждению патриарха. На III Вселенском соборе в Эфесе в 431 г. он был объявлен еретиком, лишен епископства и отправлен в ссылку. Тем не менее идеи ересиарха получили распространение среди христиан – ассирийцев, а в конце V в. в Персии была учреждена самостоятельная несторианская патриархия.

Несторианство признает авторитет только двух первых Вселенских соборов. Таинствами у несториан считаются крещение, священство, причащение, миропомазание, покаяние, а также имеющиеся только у них «святая закваска» и «крестное знамение». Таинство «святой закваски» основывается на предании, что кусочек хлеба, розданного на Тайной Вечере Иисусом Христом, был привезен апостолом Фаддеем (Иудой) на Восток, в Двуречье, и его частица постоянно присутствует при приготовлении элементов причастия. В богослужении используется старосирийский язык, убранство храмов лишено икон и статуй. Должности священников носят наследственный характер. Духовенство не придерживается целибата, может вступать в брак и после рукоположения.

Несторианство представлено Ассирийской церковью Востока. Возглавляет ее патриарх-католикос всего Востока, причем должность эта является наследственной. С 1976 г. патриархом является Мар Динкха IV, с резиденциями в Тегеране и штате Иллинойс. Ныне церковь переживает состояние раскола, другим ее центром является Багдад (патриарх Мар Аддай). Численность несториан – около 200 тыс. человек, проживающих главным образом в Ираке, Сирии, Иране, Индии. Параллельно с Ассирийской церковью Востока на той же территории существует отделившаяся от нее и находящаяся в унии с Ватиканом Халдейская католическая церковь.

Монофизитство (от от греч. monos – единственный и physis – природа) возникло в начале V в. в Византии. Его основателем считается настоятель одного из константинопольских монастырей Евтихий (ок. 379-454), который учил, что Христу присуща только одна, божественная природа. Эта доктрина была диаметрально противоположна взглядам Нестория, в осуждении которого Евтихий принял самое живое участие. На IV Вселенском соборе в Халкидоне в 451 г. еретическим было признано как несторианство, так и монофизитство. Согласно Евтихию, вначале раздельно существовали две природы Христа – Бога и человека, но в результате боговоплощения человеческое естество было полностью поглощено божественным. В дальнейшем сторонники монофизитства могли также либо вовсе отрицать какой-либо человеческий элемент в Христе, или утверждали, что человеческое и божественное соединилось в Христе в некую отличную от них, особую сущность. Монофизиты признают решения трех первых Вселенских соборов Их культовая практика близка к православной обрядности.

Численность монофизитов – около 36 млн человек. Действуют именующие себя православными Эфиопская церковь (более 20 млн верующих), Коптская церковь (Египет, около 8 млн коптов), Эритрейская церковь, Сирийская Яковитская церковь, Сирийская Маланкарская церковь (Индия), Армянская апостольская церковь и др. В разные периоды отдельные группы монофизитов заключили унию с католической церковью, в результате чего появились эфиопо-, копто-, сиро-, сиро-маланкаро- и армяно-католики.

К Армянской апостольской церкви принадлежит абсолютное большинство населения Армении и значительная часть армянской диаспоры (в США, России, Грузии, Франции, Сирии и др.), всего около 5 млн человек. Последователи этой церкви называют себя армяно-григорианами, что выводится от имени ее основателя – Григора Просветителя (240-332). Под влиянием Григора царь Тиридат III в 301 г. не только сам принял христианство, но и объявил новую религию государственной. Тем самым Армения стала первым в мире христианским государством. В V в. на армянский язык была переведена Библия, а с 506 г. существует самостоятельная Армяно-григорианская церковь. Мировым центром армяно-григориан является Эчмиадзинский монастырь (Республика Армения), где находится резиденция верховного патриарха-католикоса всех армян (с 1986 г. – Карекин I). С 2003 г. община Армянской апостольской церкви действует и в Беларуси.

Несториане

Еретическое течение в христианстве, полагающее в Христе соединение человеческой и божественной природы и отрицающее почитание Девы Марии как Богородицы. Осуждено на Вселенском соборе в 431 г., но широко распространено среди восточных христиан.

Китай, Индия, Персия, государства Семиречья - все эти страны, казалось бы, не должны ассоциироваться с христианством. Дикие кочевники, ханы и каганы - какое отношение они могли иметь к Священному Писанию, учению о Святой Троице, Богородице? К Богородице и иконам - практически никакого, но к христианству - самое непосредственное. Когда древние русичи еще кланялись статуе Перуна, жители Центральной Азии уже цитировали Новый Завет. Это утверждают исследователи проклятой ортодоксальными иерархами ереси - несторианства.

После того как римские императоры прекратили преследовать христиан, среди церковного руководства разгорелись нешуточные баталии за право возглавить организацию. Пост был тем более заманчив, что государство дало с некоторых пор большие льготы христианской церкви. Это и право собирать часть налогов, и определенная судебная власть над приходом, и возвращенное и охраняемое имущество христианских общин. Глава же церкви с некоторых пор стал важным государственным сановником.

Борьба за власть была неразрывно связана с идеологической войной. С одной стороны, необходимо было единство организации, чтобы как можно шире распространить свое влияние, усилить авторитет, а в церкви накопилось немало нерешенных богословских вопросов. С другой стороны, внутренние политические интриги удобно было облекать в форму теоретического диспута. Так церковь постоянно делилась на лагеря, которые спорили из-за одной буквы, но представляли, на самом деле, вполне определенные регионы, интересы тех или иных конкретных лиц.

В IV веке отгремели бои вокруг учения Ария. В ходе той борьбы был впервые созван Вселенский собор и принят Символ веры. Но до окончательного решения всех проблем было еще далеко.

Главным камнем преткновения тогда стал вопрос о природе Иисуса Христа. В христианских догматах проблема Иисуса и Троицы была очень скользким моментом. То, во что предлагали верить иерархи сравнительно молодой религии, казалось многим мыслителям нелогичным, а широким массам не совсем понятным. Иисус, являющийся одной из божественных ипостасей, единосущным Богу-Отцу, был еще Богом-Сыном, родившимся у земной женщины, просившим у Отца совета и т. д. и т. п. Эта мистическая теория была чуждой людям с рационалистическим складом ума. Поэтому спор о природе Иисуса продолжился, как продолжилась и борьба за власть.

Одним из главных еретиков V века стал некто Несторий. Так же как Арий, он попытался логически осмыслить христианские догматы и так же, как Арий, был одним из реальных претендентов на самое высокое положение в церковной иерархии. Более того, на какое-то время он его достиг.

Родился Несторий в Германикии (Сирия). В юности поступил в монастырь св. Евпрепия, близ Антиохии, где, по некоторым свидетельствам, был учеником Феодора Мопсуестийского. (Антиохия находится на полуострове Малая Азия.)

После рукоположения в пресвитеры Несторий своим усердием и красноречием снискал такую известность, что император Феодосий II отозвал его из Антиохии, чтобы предоставить ему более «серьезную» кафедру. В 428 г. Несторий стал Константинопольским епископом.

Интересно, что важной своей задачей Несторий считал как раз окончательное искоренение всех ересей. Таким образом, его карающая десница настигла и ариан, и новациан, и многих других инакомыслящих. В то же время патриарх считал необходимым утверждение в качестве основных тех принципов, которых придерживались его антиохийские учителя.

В первую очередь, это касалось божественного и человеческого в Христе. Несторий полагал, что от земной женщины не мог родиться божественный сын, а потому разделял в Иисусе две природы - человеческую и божественную (Логос). Родившись человеком, Христос получил затем от Бога-Отца свой божественный дар, стал «храмом» или «сосудом» божественной благодати. Божественное и человеческое в спасителе было «соединено».

Отсюда вытекал и следующий логический вывод. Несторий отказывался называть Деву Марию Богородицей («Феотокос»), а предлагал взамен другой термин - Христородица. Такое пренебрежительное отношение к Богоматери стало главным мотивом осуждения патриарха.

С мудрым и изобретательным патриархом, может быть, и согласились бы, если бы у него не было стольких недоброжелателей. Надо полагать, что императорский ставленник обошел при занятии своей высокой должности ряд видных священников, долго готовившихся к тому же посту. Так что оригинальные мысли Нестория были прекрасным поводом развернуть против него широкомасштабные действия.

Лидером оппозиции выступил Кирилл Александрийский. Он обвинил Нестория в отступлении от принципов Никейского Символа веры (в котором, по мнению противников патриарха, достаточно отчетливо была высказана точка зрения на природу Троицы и Христа). Кирилл отослал письмо Римскому епископу Целестину I, который рад был поддержать противников восточного патриарха. На основании высланного Целестином авторитетного заключения Кирилл потребовал от Нестория отречься от своих взглядов.

Но тот и не думал сдаваться. Несторий имел все основания полагать, что благоволящий к нему император повлияет на ситуацию. Явно рассчитывая на это, Несторий в 431 г. собирает очередной Вселенский собор. Дальше произошло нечто непредвиденное.

Сторонники Кирилла оказались гораздо мобильнее восточных друзей Нестория. В Эфес (город, где был назначен собор) прибыло уже достаточно противников патриарха, когда Кирилл объявил об открытии мероприятия. Слушания начались, и через некоторое время Несторий уже потерпел сокрушительное поражение и был приговорен к ссылке.

Прибывшие в Эфес опоздавшие восточные иерархи отлучили Кирилла, однако вскоре после переговоров стороны пришли к соглашению. Важную роль здесь сыграла и позиция императора. Оказалось, что Несторий был не по душе влиятельной сестре Феодосия - Пульхерии. Так что защитников при дворе у бывшего патриарха, а нынешнего ересиарха не осталось.

Несторий вернулся в свой монастырь в Антиохии, через три года был сослан в Аравию, затем в Египет, где и умер в 450 или 451 г.

Но несторианство развивалось и без прямого влияния своего основателя. Многие жители Восточной Римской империи (не исключая и власть имущих) приняли учение ересиарха. Таким образом, население этих областей выражало свое стремление к независимости от империи - как политической, так и духовной.

В Эдессе была открыта богословская школа достаточно явной несторианской направленности. (Интересно, что епископ Эдесский при этом активно проклинал ересиарха и все его идеи.)

В 434 г. в Бит-Запате несторианская доктрина была принята в качестве основной для персидских христиан. Поддержка персидского шаха привела к окончательному разрыву еретиков с Константинополем. В 489 г. император Зенон подтвердил осуждение несториан и закрыл эдесскую школу. Школа переехала в Персию, в Низиб. Школа в Низибе превзошла свою эдесскую предшественницу. В лучшие годы здесь одновременно обучалось до 800 студентов. Известно, что один из Римских Пап заявил, что хотел бы иметь такую же школу в Италии.

В 499 г. в Ктесифоне была учреждена несторианская патриархия, достигшая расцвета в VI веке. Здесь была размещена резиденция главы отделившийся ветви христианской церкви - католикоса.

В 553 г. Вселенский собор в Халкидоне еще раз осудил учения ряда антиохийских богословов, в которых нашел зачатки несторианства.

Когда в VII веке персидское царство было покорено исламом, несториане сохранили свое положение покровительствуемой религии и только при Тамерлане они подверглись истреблению, от которого уцелели лишь небольшие остатки секты. Выжившие скрылись в курдских горах.

В XVII веке ряд несториан пошли на унию с Римом и образовали особый восточно-католический патриархат халдейского обряда.

Таинствами у несториан считаются крещение, священство, причащение, миропомазание, покаяние, а также имеющиеся только у них святая закваска (малка) и крестное знамение. Таинство святой закваски связано с верой несториан в то, что кусочек хлеба, розданного на Тайной Вечере Иисусом Христом, был привезен апостолом Фаддеем (Иудой) на Восток, в Двуречье, и какая-то частица его постоянно использовалась при приготовлении элементов причастия.

Несториане используют в богослужении литургию св. Фаддея и св. Марка, которую последние якобы ввели, прибыв на Восток из Иерусалима. Литургия на Ближнем Востоке совершается на старосирийском языке. В несторианских храмах, в отличие от православных и католических, нет икон и статуй.

Нынешних несториан возглавляет имеющий резиденцию в Тегеране патриарх-католикос всего Востока (в настоящее время Мар-Динха IV), причем должность эта с 1350 г. является наследственной в семье Мар-Шимун (племянник наследует своему дяде). В 1972 г. в руководстве несторианской церкви произошел раскол, и часть иракских и индийских несториан признала своим духовным главой Мар-Аддаи, местопребывание которого находится в Багдаде. Большинство несториан - это ассирийцы.

Патриарху подчинены митрополиты и епископы. Должность священников носит наследственный характер. Священники не обязаны соблюдать целибат и могут вступать в брак и после рукоположения.

Число последователей несторианства приближается к 200 тысячам человек.

Большие общины несториан сохранились в Иране, Ираке и Сирии.

В Индии на юге страны также долгое время проживали несториане. Португальские колонизаторы в свое время заставили их пойти на заключение унии с Римом, в связи с чем образовалась Сиро-Малабарская церковь. Впоследствии верные принципам несторианства вышли из состава этой конфессии и образовали Халдейскую сирийскую церковь (объединяет около 5 тысяч неонесториан).

Любопытные страницы истории несторианства тесным образом связаны с более восточными землями. Прекрасно подготовленные в уже упомянутых богословских школах несторианские миссионеры отправились в середине позапрошлого тысячелетия проповедовать в Индию, Китай и Центральную Азию.

Впервые христианство в Китае, по всей видимости, появилось в первой половине VII века. Первые императоры династии Тан покровительствовали христианам и позволяли им строить церкви. В 714 г. император Сюаньцзун своим указом запретил в империи Тан буддизм, а в 745 г. разрешил проповедь христианства. Эта религия потеряла здесь свой легальный статус только через сто лет.

Из Китая началась проповедь среди кочевников Центральной Азии.

Влиятельные религии, которым впоследствии удалось стать мировыми, долгое время не находили отклика в сердцах степных жителей.

По крайней мере, пока громада тюркского каганата заполняла центральноазиатскую степь, а тюргешские ханы держали в своих руках Семиречье, среди кочевников не возникало необходимости для пересмотра их идеологических принципов. Каганы воспрепятствовали пропаганде буддизма на том основании, что «учение Будды делает людей слабыми и человеколюбивыми», а насчет ислама тюргешский хан Сулу так ответил послу халифа: «Среди моих воинов нет ни цирюльников, ни кузнецов, ни портных; если они сделаются мусульманами и будут следовать предписаниям ислама, то откуда же они добудут себе средства к жизни». Воинственным степнякам принципы городской, регламентированной религии были чужды.

Несториане пытались вмешиваться в ход межплеменной и межгосударственной борьбы на данной территории, но на какое-то время их опередили манихейцы, ставшие де факто правителями уйгурского каганата. Однако к концу X века христиане уже занимают более уверенные позиции среди местных религий Центральной Азии. В руки новообращенных несториан переходит ряд пунктов, через которые проходит Великий шелковый путь, что позволяет им нести свет христианской веры уже с Востока на Запад.

Эти события привели некоторых историков к мысли, что, например, половцы, с которыми столь активно общались жители Киевской Руси, были несторианами и повлияли на распространение христианства в нашей стране не меньше, чем греки из Византии.

Пытаясь стать как можно более доступным для кочевых народов и людей, вовсе не знакомых ни с греческой, ни с иудейской, ни с христианской традициями, несторианство претерпевало значительные изменения.

Во-первых, миссионеры явно пытались излагать свои религиозные воззрения в знакомых местному населению терминах. Так, в Китае для обозначения христианства, вероятно, был использован иероглиф, обозначавший также блеск, сияние, солнце. Для китайцев, не привыкших к личному Богу, такое его определение было более доступным. Троица также трансформировалась в понятия, близкие «началам», «стихиям» и другим основам восточной философии.

Имея дело с кочевниками, миссионеры значительно упростили культовую практику христианства. У них и до этого не было однозначного мнения о том, стоит ли почитать иконы, является ли священным символом крест (несториане отмечали, что нехорошо поклоняться орудию пытки и казни Спасителя) и т. д. Для перемещающихся с места на место жителей степей все это было очень удобно.

В XII веке на территории в Центральной Азии было создано христианское найманское государство. (Задолго до того, как сюда проникли православные, католические или протестантские миссионеры.)

В 1895 г. было найдено произведение, принадлежащее Несторию. По иронии судьбы, а может и вполне закономерно, его мысли точь в точь повторяют положения, принятые на Халкидонском соборе в год смерти опального патриарха. Что ж, Несторий был к тому времени уже не опасен. Тогда боролись с монофизитами.